Как Райфайзенбанк стал финтех-банком? Откровения одного из руководителей

CNews: Начиная с 2014 года мы наблюдали изменения в целях ИТ-проектов. Какой стратегии придерживался Райффайзенбанк в эти годы, и оправдал ли себя этот подход?

Олег Третьяк:С 2014 годом обычно связывают экономический кризис, но для ИТ Райффайзенбанка это был период практически постоянного роста. Мы стали больше заниматься оптимизацией, но это не было главной целью. Например, сделали шаг в сторону эксперимента со свободным ПО. Переход был постепенным, местами болезненным. Именно, Райффайзенбанк первым на финансовом рынке стал активно использовать СУБД PostgreSQL как альтернативу Oracle. Это позволило нам сократить затраты на ИТ, не теряя в конечном качестве.

Оптимизация ИТ необходима, но она не может быть основной задачей в банковском бизнесе. Сфокусировавшись только на оптимизации, ИТ не будут эффективными для бизнеса, стремящегося предлагать актуальные и качественные сервисы клиентам. В Райффайзенбанке мы сосредоточились на ускорении времени выведения продуктов на рынок. В такой концепции нам важен высокий показатель time to market, а не сокращение затрат, которое обычно понимается под оптимизацией. Цель нашей трансформации – делать все, чтобы бизнес банка работал и развивался быстрее. Мы в первую очередь оптимизируем процессы, а не затраты.

CNews: Очевидно, что стратегия «использовать ИТ в основном для оптимизации бизнеса» не работает в условиях цифровой трансформации. Как вы оцениваете реальное стремление финсектора трансформироваться?

Олег Третьяк: Если говорить о финсекторе целиком, то в первую очередь нужно отметить, что в процесс цифровой трансформации включился Центробанк РФ. Он создал ассоциацию «Финтех», в которую входит Райффайзенбанк, где решаются практические задачи, влияющие на целую отрасль. Был организован форум Finopolis, где представители банков встречаются для целевого обсуждения практических вопросов трансформации, и эта поддержка Центробанка помогает нам в развитии.

CNews: Как изменились отношения бизнеса и ИТ? Насколько «бизнес-ценными» являются ИТ для правлений и инвесторов банков? Бизнес-заказчик воспринимает проекты как затраты или как инвестиции?

Олег Третьяк: Несколько лет назад мы обсуждали вопрос, что такое ИТ для банка: исполнитель, партнер или, может быть, драйвер бизнеса? И тогда мы с бизнес-руководством решили, что ответ на этот вопрос – партнеры. Достигнув взаимопонимания в этом вопросе, мы вместе стали очень активно трансформировать банк, превращая его в agile-организацию.

Методологию agile мы используем довольно давно. Начали с создания команд, отвечающих за конкретные ИТ-продукты, а затем стали расширять сферу ее применения, захватывая уже зону ответственности бизнеса. Началась реорганизация и на уровне банка, стали появляться роли, которых раньше никогда не было, внедряется Scrum. Это большой вызов как для ИТ, так и для бизнеса. Сейчас, работая в единой команде, заказчики знакомятся с тем, как все может быть реализовано с помощью технологий. У них есть не абстрактное ИТ-подразделение, куда можно закинуть задачу, а конкретные 6–10 человек рядом. С другой стороны, разработчики должны понимать бизнес-смысл продукта и всех его функциональных возможностей, стратегию развития и то, что от них требуется для ее реализации.

Таким образом, мы объединяем эти два вечно разделенных мира бизнеса и ИТ, превращая банк в «бизнес-технологическую» организацию.

Мы сознательно делаем команды небольшими, чтобы внутренние коммуникации были максимально эффективными. Но это предъявляет особые требования к сотрудникам – они должны обладать очень широкими компетенциями, быть кроссфункциональными.

CNews: Вы назвали цель трансформации – ускорение работы банка. Расскажите, пожалуйста, об ИТ-стратегии Райффайзенбанка с этой точки зрения.

Олег Третьяк:Мы строим ИТ-стратегию банка на три года вперед и ставим себе цели в пределах этой временной перспективы. Рассматривать более долгий период в условиях быстрого развития технологий не имеет смысла. Каждый год мы эту стратегию актуализируем.

Сейчас основной фокус стратегии – максимально возможное внедрение agile. Это само по себе технически сложная задача. Но этапы, занимавшие прежде дни или недели, сейчас могут быть выполнены за минуты.

Следующий аспект нашей стратегии – поддержка стабильности. Ее очень легко потерять в погоне за скоростью, особенно когда параллельно работают и выдают релизы несколько команд. Нужно обязательно следить за работоспособностью системы.

CNews: Какой вы видите роль технологий для развития банка и что мешает развитию?

Олег Третьяк:Самая большая помеха внедрению технологий – недостаток use-кейсов их применения в бизнесе. От этого страдает, например, блокчейн. Все понимают, что это перспективная технология, что проведено много опытов, но конкретной организации, куда можно прийти и посмотреть, как все работает, практически не найти.

Блокчейн требует коренного изменения подхода к взаимодействию между участниками процессов. Здесь принцип простой – как можно больше экспериментировать, потому что речь идет не об одном законе, «разрешающем» блокчейн, а о большом количестве документов, регулирующих различные стороны банковской деятельности.

Если говорить о других технологиях, таких, как искусственный интеллект, машинное обучение, то мы их очень активно применяем для кредитного скоринга и других целей. У нас робот анализирует психотип клиента и предлагает стратегию поведения в его отношении. Робот же изучил сеть банкоматов с учетом всех факторов, от дня недели и места установки конкретного устройства до дат начисления зарплаты на ближайшем предприятии, составив оптимальную систему загрузки денег в каждый банкомат – от маршрута инкассаторов до количества купюр. Эти технологии стали уже незаменимыми и будут развиваться.

CNews: Мы писали о том, что Райффайзенбанк выкупил облигации «МегаФона» на 500 млн рублей, причем сделал это на платформе блокчейн, принадлежащей Национальному расчетному депозитарию. Прошло полгода – применение блокчейна осталось разовым или в банке уже сформировалась какая-то практика?

Олег Третьяк:Как было заявлено, операция с облигациями «МегаФона» проводилась на блокчейне с единственной целью – протестировать технологию. Мы получили результат, сделали выводы для себя и для отрасли в целом.

Но это не было единичным мероприятием. Мы активно участвуем в различных экспериментах на блокчейне, в том числе в рамках «Финтеха» с электронными закладными, с другими партнерами – по аккредитивам.

CNews: Райффайзенбанк интересуется финтех-стартапами, организует собственные премии с инвестициями. Какая у вас стратегия в работе с ними, что вы хотите от стартапов и есть ли примеры внедрений их идей у вас?

Олег Третьяк:Стартапы занимают особое место в нашей стратегии. Мы работаем с ними примерно полтора года как внутри банка, так и во вне.

Два года назад перед нами стоял вопрос выбора модели работы со стартапами: покупать их или вступать в партнерские отношения. Тогда мы приняли решение остановиться на втором варианте.

Ежемесячно мы отбираем новые стартапы. Если принимается решение, что конкретный стартап интересен для эксперимента, то мы даем ему ресурсы и до трех месяцев на создание прототипа – этого обычно достаточно.

CNews: Что вы отдаете на аутсорсинг? Насколько активно сам банк участвует в разработке новых ИТ-решений для своих нужд?

Олег Третьяк:В первую очередь, как обычно, на аутсорсинг отдается поддержка ИТ-решений, приобретенных Райффайзенбанком у сторонних разработчиков. Но все, что мы делали самостоятельно, и все наши заказные разработки планомерно переводятся на инсорсинг.

Для развития новых ИТ-решений мы в том числе занимаемся поиском инноваций внутри банка. Специально для этого мы построили инфраструктуру, в которой любой сотрудник может заказать себе конфигурацию для экспериментов в виртуальной среде и быстро получить ее. По окончании эксперимента автор должен поделиться результатами с коллегами. Это позволяет давать возможности для развития творческого и предпринимательского подхода внутри нашего коллектива.